|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров еженедельникарекламаподпискаобратная связьчитатели о насфотогалереяАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[3 мая] В Кузбассе женщины активно вовлекаются в управление компаниями
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» № 18 от 25.08.2009
 Бывший прокурорский работник, подполковник милиции в отставке, ныне писатель Сергей Павлов выпустил в кемеровском издательстве «Кузбассвузиздат» солидного объема книгу «Кузбасская Голгофа: Очерки о политических репрессиях». В неё, кроме прочего, органично вошли работы из его предыдущих трех книг на ту же самую тему.
Автор рассказывает, прежде всего, о том, что творилось работниками репрессивных органов на кузнецкой земле. Все те, о ком говорится из палачей, жили, действовали, либо связаны с Кузбассом.
Книга делится на разделы. Жаль, что очерки внутри разделов никак не отражены в оглавлении, затрудняя поиск. Очень хорошо, что начинается книга с раздела «Вехи террора» (перед этим три вступительных слова уважаемых людей), где приводятся в выдержках «репрессивные» законы, постановления, приказы и прочие документы, начиная с знаменитого Постановления СНК от 5 сентября 1918 года, в котором, в частности, сказано: «…подлежат расстрелам все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам м мятежам». Можно только представить, как много было уничтожено из-за расплывчатого слова «прикосновенные». Впрочем, революционный террор достаточно широко освещен в последние годы, и тогда хотя бы было оправдание: шла гражданская война.
Павлов идет по годам и в опубликованном хорошо видно как крепчал террор против собственного народа: в самом начале кровавых 30-х под флагом борьбы с кулачеством выселили и уничтожили миллионы крестьян (кто подсчитает хотя бы детей, умерших от голода и болезней в непригодных для нормального жилья районах необъятной страны?), ну а в 37-м уже не мудрствовали и утверждали разнарядку для регионов с цифрами, так любимыми нашими бюрократами, когда загодя определяли, скольких убить, скольких отправить на каторжный труд из каждого региона. При этом необходимо помнить, что планы эти перевыполнялись, ряд регионов выступил с письмами «наверх», в которых предлагались повышенные обязательства по уничтожению «врагов народа». Жутковато воспринимается канцелярский язык, после того, когда знаешь, как молола людей (помните: лес рубят, щепки летят) репрессивная бездушная машина. Вот, например, из оперативного приказа наркома внутренних дел от 11 августа 1937 года, приводимого в книге: «Прекратить освобождать из тюрем и лагерей оканчивающих срок заключения осужденных по признакам польского шпионажа». А как же хотя бы остатки закона, скажете вы. Да никак, закон был растоптан теми, кто правил.
Почему-то вал репрессий был направлен, в числе прочих, на поляков. Многие сейчас доказывают: Катынь – это не мы. Это, дескать, немцы расстреляли польских пленных офицеров. Целые книжки наклепали по этому поводу. Протрите глаза, вчитайтесь в записку наркома внутренних дел от 8 марта 1940 года, направленную «товарищу Сталину», где предлагается НКВД СССР находящихся в плену «бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков рассмотреть в особом порядке (это означает бессудно – В.П.) с применением к ним высшей меры наказания – расстрела». Это ведь и есть, если так можно сказать «предКатынь». Какие ещё нужны доказательства?..
А вот вам список близких родственников, которых необходимо считать членами семей изменников родине, со всеми вытекающими последствиями в виде репрессалий: «отец, мать, муж, жена, сыновья, дочери, братья и сестры, если они жили совместно с изменником родине…» Им предписали следующую перспективу: «Арест и ссылка на 5 лет», – причем, ссылка, как уточняется, «в отдаленные местности СССР». Сколько пришлось пережить членам «семей врагов народа», детям «врагов народа» – в «Кузбасской Голгофе» присутствуют и их горькие воспоминания.
Затем в книге вполне логично помещен раздел: «Кузбасс в сети ГУЛАГа», где, опять-таки на строгой документальной основе, и это ценность данного труда, рассказывается о больной сыпи лагерей и прочих гулаговских объектов, покрывавших территорию нашей области.
Автор абсолютно правильно начал с документов. Уличать сатрапов и палачей усатого тирана (и его современных симпатизаторов) надо с оружием в руках – разоблачительной документацией. Только вооружившись точными фактами можно переходить к эмоциональным рассказам о судьбах реальных людей, раздавленных катком репрессий. Автор книги во всех последующих разделах все эмоциональные оценки прослаивает опять-таки выдержками из документов, которые выделяются в тексте жирным курсивом.
Читать о десятках расстрелянных, превращенных в пыль – занятие не для слабонервных. Но это необходимо читать. Ведь лгали своему народу и мировому сообществу, убивая безвинных, выбивая страшными пытками признания в несуществующих преступлениях. Читателю предлагается ознакомиться с высосанным из пальца делом «Польского объединенного войска» на Кемеровской ГРЭС в областном центре, по результатам которого расстреляли 18 работников электростанции. Что с того, что всех их после смерти Сталина реабилитировали. Людей-то уже не вернешь. (Между прочим, «Мемориал» ведет списки реабилитированных, в которых уже почти 2,8 млн. человек).
Не так давно мне удалось ознакомиться с делом, по которому были расстреляны три человека, в том числе мой дед по матери, Ковалев Лавр Сергеевич. Четырнадцать страниц кровавой филькиной грамоты, в результате которых лейтенант госбезопасности Сатановский (вдумайтесь в ужас фамилии для узников тех страшных лет) отправил на тот свет безвинных. Троих казненных за организацию покушений на вождей большевистского государства и шпионаж в пользу Японии, Турции и Германии (это в дальнем сибирском таежном поселке) реабилитировали после XX съезда. И только тогда бабушка, наконец, начала нормальную жизнь: её, мать пятерых детей, чудом не арестовали, несколько раз приезжали, она пряталась, пыталась от жизни такой покончить самоубийством, (когда она была на смертном одре, мне впервые рассказали, как её вынули тогда из петли и спасли соседи). Наверное, именно о такой жизни образно сказал в стихах кузбасский поэт Виталий Креков: «Наша бедность граничила с Богом».
Зачем я это рассказываю? Зачем издал книгу Сергей Павлов? Я хорошо помню из детства «казенную» баню, в которой впервые прочитал у одного татуированного зэка на ногах надписи: «Они устали». Нынешние конкретные «они» тоже «устали». «Устали» слушать о репрессиях, «хватит о крови и горе, хватит о кровавом прошлом». Эта их «усталость» небезобидна. Потому-то в России, в которой вообще что угодно может произойти при определенных обстоятельствах, и бьют тревогу по поводу кровавого прошлого. Чтобы массовые репрессии не могли повториться, исторические уроки должны быть усвоены, необходимо знать, как это было и что это было. И потенциальные палачи, которые, конечно же, в любом обществе есть, тоже должны помнить: возмездие неотвратимо, пусть даже в виде осуждения потомками.
Сергей Павлов (кроме него в последнее время опубликован целый ряд работ кузбасских авторов на эту же тему, заслуживающих серьезного внимания) своей «Кузбасской Голгофой» не только предостерегает, но и осуществляет вклад в изучение истории Кузбасса.
Существует дискуссионный вопрос: «А сколько же всего было уничтоженных, репрессированных?» Одни говорят, десятки миллионов, другие крутятся вокруг миллиона. Председатель комиссии по восстановлению прав жертв политических репрессий в Кузбассе М. Невзорова, в опубликованной в «Кузбасской Голгофе» записке «О работе комиссии» утверждает: «…точное количество людей, прошедших советские исправительно-трудовые лагеря вряд ли удастся установить. Однако все более очевидным становится, что людские потери, понесенные страной за 1917–1953 годы, сопоставимы с потерями в годы Великой Отечественной войны».
Вот вам и объяснение того, что же всё-таки это было. Это была война с собственным народом. Война Системы, война подлая, когда не задумывались о количестве жертв, война грязная и мерзкая. Недаром, сбрасывая шкуру сталинизма по первому разу, начали реабилитацию в 50-е, «приоткрыли завесу и сами ужаснулись увиденному». В своё время ходила невеселая шутка: «Закончился ранний Репрессанс и начался поздний Реабилитанс». Поначалу лгали, проставляли в качестве причины смерти многих репрессированных выдуманные болезни и придуманные даты. В справке о реабилитации моего деда написали: «Умер в 1942 г. на Колыме от анемии сердца». На самом же деле, как было записано в деле, он был расстрелян вскоре после ареста в Минусинской тюрьме в 1939 году. Вурдалаки там приписали: «Принадлежащее личное имущество конфисковано». Какое в тюрьме у бедного человека, кроме ветхой одежонки, могло быть «имущество»?..
Но деда хоть успели реабилитировать в «первой волне». Затем процесс реабилитации и оздоровления спустили на тормозах. Однако нельзя навсегда законопатить потребности общества в правде.
…Для объективности отмечу, что в книге есть неточности, особенно календарные. Присутствуют и повторы документов. Всё это легко исправимо при возможных последующих изданиях. Главное же – возвращены десятки людей, память о которых останется на века, ибо об их нелегких судьбах рассказано в книге. А книги имеют свою долгую жизнь.
Валерий Плющев
|
Деловые новости[2 мая] Акции Кемеровской горэлектросети продают повторно
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
