Сегодня с банковским кредитом имеют дело большинство кузбассовцев. Хотя бы просто при покупке бытовой техники в магазине или автомобиля в салоне.  На такой серьёзный шаг как приобретение квартиры в ипотеку решаются ещё далеко не все. Но жизнь в кредит уже становится привычным делом. А банковские специалисты всё чаще говорят о том, что население закредитовано. И хотя аналитики ожидают в этом году падение темпов роста кредитного рынка из-за утихающего бума потребительского кредитования и ужесточением условий в банках, рынок этот продолжает развиваться. Растёт конкуренция, появляются новые рекламные кампании кредитных продуктов. Но вместе с этим, растёт и просроченная задолженность по кредитам, причём весьма значительными темпами. По данным пресс-службы кузбасского Управления Федеральной службы судебных приставов,  в 2006 году просроченная задолженность составляла 700 тысяч рублей, в 2007 году уже  – 1,2 млрд. рублей, а за первое полугодие текущего года она достигла 2,5 млрд. рублей. И это данные только по тем случаям, которые доведены до суда. Реальный объём просрочки значительно выше. Только ли банки виноваты в увеличении проблемной задолженности? Есть ли  какие-то механизмы кредитного рынка, способные сдержать рост просрочки?

Бурное развитие розничного направления банковского бизнеса в регионе началось в 2004-2005 годах. Тогда стали появляться мобильные офисы банков в магазинах бытовой техники, торговых центрах и особую популярность приобретали экспресс-кредиты: необходимый заём можно было оформить за час. Именно по этим кредитам невозвраты стали расти быстрее, чем предполагалось. В некоторых банках, ориентированных на розницу, нормативы по просрочке от объёма выданных быстрых кредитов были  4-5%,  но в 2006 году просроченная задолженность превысила нормативы в 2-3 раза. К концу 2006-началу 2007 года большинство банков стали либо сокращать экспресс-кредитование, либо вообще от него отказываться. Между тем растущая конкуренция подталкивала снижать стоимость и смягчать условия выдачи по другим кредитным продуктам, и всё большее число заёмщиков с невысокими доходами могли получить кредиты. Однако оставались скрытые комиссии, и плата по кредиту составляла у некоторых банков при процентной ставке, например, в 20% – все 80%. Поэтому и считается, что растущая проблемная задолженность – вина самих банков, которые неохотно рассказывали обо всех дополнительных платежах и тонкостях, при этом и сам заёмщик не особенно внимательно читал договор и сталкивался с тем, что, уже получив кредит, не способен был его выплачивать. Введение с 1 июля 2007 года обязательного требования по раскрытию эффективной процентной ставки по потребительским кредитам, должно было решить эту проблему, но глобально не поменяло отношения заёмщиков к кредиту: те, кто хотел взять кредит быстро и без лишних проблем, соглашался на переплату. С августа прошлого года начались и кризисные явления в мировой экономике, что привело к проблемам с ликвидностью у российских банков, и как следствие  – к ужесточению условий получения кредитов и повышении их стоимости.

Несмотря на дефицит ликвидности в банках, просроченная задолженность по потребительским кредитам продолжает рост, причём более быстрыми темпами, но сегодня, по оценкам банковских специалистов, она ещё не является критической. По-прежнему, причиной её роста называют низкую финансовую грамотность населения – нелюбовь внимательно читать договоры или реально оценивать свои возможности. «В целом, конечно, ситуация с финансовой грамотностью клиентов за годы развития потребительского кредитования, улучшается. Однако часто клиенты реально не оценивают свои риски, не рассчитывают свои возможности. Подписывают график платежей, а потом выясняется, что они не способны ежемесячно выплачивать такие суммы. Поэтому задача банка ещё на первом этапе проговорить этот вопрос с клиентом, объяснить ему, какие платежи (расходы) возникнут у него, если он возьмёт кредит», – отмечает Алексей Чеконин, начальник операционного офиса «Кемеровский» ОАО «АК БАРС» БАНК.

При этом просрочка у физических лиц выше в несколько раз, чем проблемная задолженность по кредитам малому и среднему бизнесу. Активно работать с малым и средним бизнесом банки начали с 2007 года, и многие банки отнесли кредитование этого сектора к розничному бизнесу. Но подходы к оценке предпринимателя и просто частного лица разнятся. По мнению Надежды Куприяновой,  заместителя управляющего Кемеровского филиала ОАО «Промсвязьбанк», потребительское кредитование – традиционно наиболее рискованный вид кредитования. А Алексей Чеконин говорит, что фактически предприятия малого и среднего бизнеса более рискованные клиенты, но из-за жёсткого отбора у них низкая просрочка в сравнении с розницей. Ведь по-прежнему предпринимателям сложнее получить кредит, чем физическому лицу. «Малый и средний бизнес часто имеет доходы неподтвержденные официальной отчётностью. Анализировать этот сегмент клиентов сложнее. Кроме того, имеются отраслевые, сезонные риски, поэтому подход банков к ним строже, чем к частным лицам. Процент отказа выше, и соответственно, меньше число кредитов и проблемной задолженности», – добавляет Алексей Чеконин.

Другая проблема неуклонного роста просроченной задолженности связана с недостатком информации о потенциальных заёмщиках у банков.
Решить её были призваны бюро кредитных историй (БКИ), важный инструмент кредитного рынка. С момента вступления в силу закона «О кредитных историях» прошло три года, однако о том, насколько этот механизм оказался эффективен, банковские специалисты говорят с осторожностью.

 Как отмечает Надежда Куприянова, хотелось бы, чтобы информация в базах данных БКИ была более актуальной.  Естественно, что эффективность сотрудничества между банками и бюро в России ещё далека от уровня тех стран, где БКИ работают не один десяток лет. За три года российские бюро просто не успели накопить объём информации, сравнимый с базами западных коллег. Другая проблема недостатка информации в бюро – это отсутствие легально работающих механизмов накопления и обмена информацией между кредитными бюро. «Федеральная служба по финансовым рынкам запретила обмен информацией между бюро, в связи с этим, чтобы получить полную информацию о заёмщике, надо обращаться в несколько бюро кредитных историй, что очень затратно», – поясняет Виктория Мезенцева, генеральный директор коллекторского агентства «Радмир» (ранее была представителем «Межрегионального Бюро кредитных историй» по Кемеровской области).

При этом, отмечает Алексей Чеконин,  далеко не все филиалы банков имеют постоянный доступ к бюро, и соответственно, не каждого заёмщика могут проверить. Проверка происходит выборочно, в зависимости от суммы кредита, оценки заёмщика. Такова политика головных организаций банков, и большинство филиалов имеют неформальные ограничения на обращения в бюро, либо получать информацию может один или несколько сотрудников в филиале, что также ограничивает число обращений. «На мой взгляд, это связано с финансовой стороной вопроса, ведь каждое обращение в бюро стоит денег. К тому же, если каждый кредитный инспектор будет иметь доступ ко всем кредитным историям, то он может выдать информацию по задолженности в других банках клиенту», – говорит Алексей Чеконин.

Между тем, увеличивается число клиентов банков, которые озабочены созданием положительной кредитной истории, а есть даже и те (правда, пока их единицы), кто специально берёт заём в банке, чтобы начать формировать положительную кредитную историю и получить в дальнейшем более крупный кредит, например, на квартиру.   Разрешение о передаче своей кредитной истории клиент даёт на этапе оформления кредита. На практике банковских специалистов, никто из клиентов не отказывался передавать свою кредитную историю в бюро, а некоторые, если просрочили платёж на день, очень волнуются, не испортили ли они свою кредитную историю. Причём в некоторых банках за отказ передать историю в бюро кредитных историй, потенциальный заёмщик может не получить кредит.

Существуют и другие примеры, когда сами банки не любят разглашать информацию ни о хороших, ни о плохих заёмщиках. И, как рассказывает один банковский специалист, кредит в таком банке можно получить, только подписав отказ от передачи кредитной истории в бюро. Так что некоторые банки пока мало заинтересованы в работе с БКИ не только из-за цен на услуги и недостатка сведений, но и из-за  недоверия ко всему механизму взаимодействия с БКИ и нежелания делиться информацией о клиентах с остальными участниками рынка.

В целом, считает Алексей Чеконин, бюро кредитных историй помогут удержать проблемную просрочку в рамках, но пока этот инструмент из-за политики головных офисов банков работает не в полную силу.

При этом есть две разнонаправленные тенденции, полагает Надежда Куприянова: «С одной стороны, всё большая часть населения, становясь клиентами банка, понимает, что их кредитная история окажет существенное влияние на дальнейшие их взаимоотношения с банками, соответственно дорожат своей репутацией. С другой стороны, ответственность за кредит косвенно можно определить уровнем просрочки, если она растёт, то ответственность населения падает. В целом, по данным аналитиков Банка России, происходит рост просрочки. Получается, что и здесь происходит расслоение».

На этапе, когда просрочка уже наступила, необходима грамотная работа по её ликвидации. До 80% должников – это либо забывчивые клиенты, либо те люди, которые попали в сложную ситуацию: лишились работы, заболели и т.д. Когда число банковских клиентов было невелико, кредитное учреждение самостоятельно разбиралось со своими должниками. Как правило, происходило это следующим образом: сотрудники кредитного отдела до двух недель выясняли причины, уговаривали и проводили «воспитательные беседы», если всё безрезультатно, то на помощь приходила служба безопасности. А по истечении месяца, если клиент так и не внёс платёж, подавался иск в суд, и в работу вступала юридическая служба банка. Но с увеличением числа заёмщиков в крупных розничных банках сотрудники кредитных отделов и служб безопасности уже не справлялись. Тогда банки стали создавать отдельные структуры – агентства по сбору долгов. Параллельно с этим процессом стали появляться и самостоятельные коллекторские компании.

Кузбасский рынок коллекторов развивается с отставанием от московского и в целом европейской части России на несколько лет. Пиком роста  в Кузбассе можно назвать конец 2007- первое полугодие 2008 года, когда на региональный рынок активно стали заходить игроки федерального уровня. Сегодня в европейской части страны работают более 100 коллекторских агентств, Кузбасс значительно отстаёт от них по числу игроков, рассказывает Анна Мельниченко, генеральный директор ООО «Кузбасское Коллекторское Агентство»,  – около десяти компаний в Кемерово и примерно столько же агентств на юге Кузбасса. А Виктория Мезенцева отмечает, что самостоятельных региональных компаний не более 3-4, остальные – это либо филиалы, либо агентства, работающие по франшизе.  Помимо специализированных коллекторских агентств на рынке присутствуют и юридические фирмы, которые также пытаются заниматься коллекторской деятельностью, но, в основном, уже на судебной стадии.

Тем не менее, недоверие к этому инструменту, есть как у банков, так и у должников, которые пугаются, узнав о том, что с ними будет работать коллекторское агентство, представляя криминальных персонажей с утюгами.

«Год назад, общаясь с кредитными учреждениями, ещё приходилось объяснять, что коллекторы  занимаются не чисткой труб. Сейчас уже сложилось понимание, что это за сфера деятельности. И к нам обращаются не только банки, но и кредитные кооперативы и даже частные лица, занимавшиеся выдачей займов.  Тем не менее, большинство банков не готовы к сотрудничеству с коллекторскими агентствами при первом знакомстве. Более лояльно к нам относятся банки с участием московского капитала, головные организации которых уже имеют опыт общения с коллекторами», – говорит Анна Мельниченко.

Виктория Мезенцева тоже вспоминает, что по началу большинство банков на предложение услуг коллекторов отвечало, что у них нет долгов, сейчас же ряд банков, как региональных, так и с участием московского капитала, заинтересованы в работе с коллекторами. Причем иногда даже не с одним, а с двумя-тремя сразу.  «Безусловно, агентства призваны помочь банкам. Содержать свои структуры подобного плана банку зачастую может быть дороже, нежели сотрудничать с агентством. Могу сказать, что наш банк  также работает с агентствами», – говорит Константин Ланевский, директор по розничному бизнесу Кемеровского филиала  Альфа-Банка.

Но в целом сегодня к коллекторам обращается небольшое число банков. Большинство справляется с помощью своих юридических служб и служб безопасности, крупные розничные банки имеют свои коллекторские агентства. Тем не менее, сами банковские специалисты считают, что специализированные коллекторские агентства работают более эффективно, чем внутренние службы банков.

Плюсы работы с коллекторскими агентства, утверждают их представители, очевидны: прежде всего, банк сохраняет положительный имидж – хороший банк даёт кредит, плохой коллектор требует возвращения долгов. И в отличие от служб безопасности банка, коллекторы не участвуют в первичной оценке клиента и изначально настроены только на возврат задолженности, не отвлекаясь ни на какие проверки и заседания.

В отличие от московских коллег, кузбасские коллекторы покупкой долгов у банков пока не занимаются. Вообще не только для Кемеровской области, но и для России это абсолютно новый рынок. За рубежом практика покупки долгов распространена. Портфель долгов можно купить за 10-15% от суммы  задолженности. Российские банки пока не готовы работать на таких условиях, и предлагают за цену вдвое выше, но это на уровне столицы, а в регионе  цена может быть 70-80% от суммы задолженности. При этом часто в портфеле долги уже с большой просрочкой, когда должника сложно найти и т.д. Естественно, коллекторским агентствам нерентабельно с ними работать. Впрочем, банки, по словам Надежды Куприяновой, всё активней используют легальную схему, чтобы «убрать с баланса» просрочку по кредитам, продавая ее коллекторам. За прошлый год коллекторский рынок в стране «перевалил», по её данным, за более чем 14 млрд. рублей, или 15% от общего объёма просрочки. «В Кемеровской области, – рассказывает Анна Мельниченко, – я о таких сделках с местными игроками не слышала, возможно, ещё и потому, что у местных коллекторских агентств не хватит ресурсов выкупить «хорошие» долговые портфели у банков. Но на перспективу, это направление очень интересно, и я думаю, с развитием кредитного рынка, она тоже получит свое развитие».

В основном коллекторские агентства действуют по агентским договорам.  Заказчик выдаёт доверенность и контактную информацию о должнике, а затем механизм работы следующий: коллекторы начинают с телефонных звонков, чтобы составить представление о человеке, далее отправляют  на адрес должника заказное письмо с уведомлением с требованием об оплате задолженности с указанием срока погашения. Это требование является гарантом того, что человек письменно информирован о своём долге. Если реакции не последовало (хотя на этапе звонков и получения требования, незлостные неплательщики выходят на связь), коллекторы выезжают домой или на работу к человеку. При этом, утверждают представители коллекторских агентств, часто они сталкиваются не с мошенническими действиями, а с простой финансовой безграмотностью. В этом случае приходиться помогать должникам с продажей ипотечной квартиры и приобретением жилья меньшего размера и т.д. Крайняя стадия – судебное преследование, которое всегда согласуется с заказчиком. Но сегодня некоторые коллекторы говорят, что 80% задолженности удается вернуть, не доводя до суда. По сути, коллекторы нередко выступают в роли финансовых консультантов, а не как «выбивателей» долгов.

Сейчас коллекторские агентства в основном работают с физическими лицами. При работе с малым и средним бизнесом есть своя специфика: если работа с физическими лицами – это массовый чётко поставленный механизм, то взыскание долгов с предпринимателей – нестандартный процесс. «К нам часто обращаются с просьбой взыскать задолженность с предпринимателя по договорам поставки услуг или товаров. Но иногда элементарно отсутствуют договоры поставки, а без письменных документов мы работать не можем. Что касается взыскания кредитов, то такие заказы есть, они, как правило, исходят не от крупных банков, и пока единичны. У крупных банков есть свои юридические службы, чья задача, в частности, – вести переговоры с должниками – юридическими лицами», – поясняет Анна Мельниченко. Виктория Мезенцева соглашается с тем, что с традиционными потребительскими кредитами проще работать, чем с долгами юридических лиц, которые могут все имущество перевести на третьих лиц, и взять с них будет нечего. Тем не менее, если с долгом реально работать, коллекторы возьмутся за него. Но больше всего заказов поступает как раз на взимание долгов по потребительским кредитам, пластиковым картам, с ними коллекторам труднее работать, чем с автокредитами и ипотекой, и уровень возвратов по ним ниже.

Коллекторские агентства, также как и банки, заинтересованы в получении как можно более полных данных о заёмщике, в том числе, и через сотрудничество с бюро кредитных историй, за счёт этого, проще было бы анализировать ситуацию с должником, но,  как и кредитные учреждения, останавливает цена и неполно представленная информация. Другим каналом информации для игроков кредитного рынка выступают и неофициальные базы данных и обмен информацией, которые происходят между службами безопасности банков, иногда к ним же обращаются и коллекторы.

Сегодня, считает Анна Мельниченко, авральной ситуации с  неплатежами ещё не наступило, но, судя по динамике роста задолженности по кредитам, пик спроса на коллекторские услуги может прийти к концу этого года или началу следующего, и с ростом кредитного рынка всё больше банков станут ощущать необходимость в коллекторах. С ней согласны и другие представители рынка. А Алексей Чеконин считает, что в текущее время многие банки останавливает комиссия коллекторов, составляющая от 10 до 50% от долгового портфеля. Также остаётся ещё недоверие к этим компаниям. По его оценке, должно пройти несколько лет, прежде чем этот инструмент войдёт в обиход, и при выборе агентства банки  будут в первую очередь обращать внимание на опыт и репутацию компании.

Конечно, и сами банки должны проводить целенаправленную внутреннюю политику по подготовке своих специалистов. Так, в 2007-начале 2008 года банки стали активно создавать отделы посткредитного обслуживания, разделяя функции служб. Задача посткредитных отделов заключается в работе с клиентами после выдачи им кредитов, чтобы не допустить просроченной задолженности. Ведь кредитные инспекторы занимаются первичным отбором – их цель наращивание кредитного портфеля. Служба андеррайтинга заинтересована в качественном портфеле, а не в количестве кредитов. А за соблюдением клиентами своих обязательств перед банком должен следить отдел посткредитного обслуживания. И такое разделение функций служб должно дать свой результат, полагает Алексей Чеконин. В последнее время наблюдается уменьшение использования банками механизмов оценки клиентов по скоринг-системам, представляющих собой математическую или статистическую модель, с помощью которой банк пытается определить, насколько велика вероятность невозврата кредита. За последние три года началось внедрение использования различной информации для оценки кредито- и платёжеспособности заёмщиков, говорит Константин Ланевский, т.е. повышается роль механизмов использования различных баз данных для проверки достоверности информации, предоставленной заёмщиками. Но изменение подхода к работе и оценке потенциальных клиентов, произошедшее, скорее, по причине кризиса западной финансовой системы, а не роста просрочки, пока, повторим, заметных результатов не дало. В принципе, многие банковские специалисты уверены, что существующие механизмы на кредитном рынке помогут не довести просроченную задолженность до критических отметок, если начнут работать полноценно. При этом нужны и дополнительные шаги со стороны государства. По мнению Алексея Чеконина, для нормального функционирования кредитного рынка нужен закон о регистрации автомобилей как залога в ГИБДД. Это облегчит работу в рамках автокредитования для банков и снизит уровень мошенничества в этой сфере. Надежда Куприянова тоже говорит об изменении государственной политики в этих вопросах, например, необходимо введение механизма банкротства физических лиц, корректировка работы судебных приставов и другие методы.